[Алексей Мошкин, с. Алтай Кондинского района]На рыбалке...В эту весну я ездил на весновку (весеннюю путину) к рыбакам. Забросили нас на вертолете. Жили мы там около двух недель. Все было тихо, спокойно. Работали в меру, отдыхали, когда требуется. Но вот так случилось, две последние ночи мы оказались вдвоем с товарищем одни в этой бригадной избушке, примерно 3-4 июня... Эти две ночи оказались очень памятны... Собаки спать не давали. С вечера все, казалось, спокойно, все нормально, но где-то около часа ночи собаки начали по-дикому лаять. С повизгиванием, а молодые собачонки - так те так забоялись, что в избушку забрались. Вышли наружу, походили вокруг, но ничего не заметили. ... Да и что можно было увидеть? Прямо от избушки низменная пойма с темным кустарником начинается, там и днем темно, а про ночь и говорить нечего... А собаки как начали в эту гниль болотную лаять, так и продолжали. На зверя не похоже, там злость и восторг чувствуются...Нам надоело это дело, и мы ушли в жилье, легли спать. Но собаки с повизгиванием начали бегать вокруг избушки. Круговую оборону, что ли, держат? И так до утра...На речке Чудной. Верхолаз
- Есть в нашей округе речка. Потому ее так называют, что там постоянно кому-то что-то кажется, чудится. Однажды пошли трое парней на охоту на оленей. Решили по насту-чарыму оленей погонять. К вечеру пришли в эту зимовку. Чай согрели, попили и вдруг слышат, что к ним еще кто-то идет. По насту-то далеко слышно... Коль идет, так придет - решили парни, ждут. Пришедший подошел к избушке, но в нее не зашел, а начал якобы вокруг ходить, а руками шарить по стенкам избушки. Тут ребята поняли, что дело-то неладное, и страх на них такой нашел... А ружья-то все оставили за дверями избушки. (Это чтобы не запотевали, не ржавели в тепле. Сталь-то больно ржавистая у серийных стволов.) Притаились все трое, ни живы, ни мертвы... Слышат, как пришедший по углу избушки, по торцам сруба, на крышу уже влез. Залез, потопал громко там, и вдруг все стихло. Ребята в страхе и напряжении не знают, что и делать. Решили хотя бы одно ружье выхватить из-за двери... Один из них посмелее, что ли, был. И предложил такой план: двое держат его, один за ноги, другой за пояс на случай, если пришедший будет тянуть вверх на избушку, где он и находится, по их представлению.
Все трое подошли к двери избушки, схватили товарища, как договаривались, быстро открыли дверь, высунувшись из двери, тот и схватил ружье. Захлопнули дверь.
Снова в напряжении и страхе сидели часть ночи, потом двое задремали, а тот, что с ружьем, так и просидел всю ночь со взведенными курками, уставив ствол на дверь. При малейшем шуме, шорохе или бы кто начал открывать дверь - он готов был стрелять...
Наутро, когда рассвело, ребята осмотрели все вокруг избушки, но никаких следов не обнаружили. Да и никаких следов по насту не могло быть. Наст есть наст, на нем следы не остаются...
Ламповый клептоман
[с. Алтай, 1987 год]
- В той же речке сидели рыбаки (местный термин «в речке сидеть» - означает резиденцию рыбаков, которые в системе проточных озер арсеналом стационарных орудий круглый год могут регулированно добывать проходные косяки рыб. - O.K.). И такой случай был... Там стоит изба, в ней в обязательном порядке стол, а на нем - керосиновая лампа. Лампа всегда должна быть заправлена керосином. Это все знают и, уезжая, всегда приготовляют ее заряженной для другого путника или же для самого себя. И вот однажды приехали мужики в избушку, а стола нет! Стола в избушке не стало! А на столе всегда лампа стояла. Но и лампы нигде нет...
Позже обнаружили: на болоте, километрах в двух от избушки, стоит стол посреди болота, а на нем лампа с целым, неразбитым стеклом!..
Никто из людей этого сделать не мог. Да никого там и не бывает! А потом - зачем и как можно протащить стол километра на два с лампой, не сломав стекла и не тронув ее с места?
« И лоб золотой...»
[Из письма Алексея Мошкина]
«.. .А теперь о деле. Про Золотую бабу из местных жителей никто толком ничего не знает. Есть, правда, одна старушка, говорят, что она ее видела, но что-то не очень мне в это верится. Сама она не очень разговорится на эту тему, может, ничего путного сообщить не в силах от полного незнания, а если и знает какую толику, то, выходит, умышленно умалчивает. В общем-то, бабушка эта себе на уме...
Про так называемого снежного человека материала у меня побогаче. Вот про него и пойдет речь в этом письме.
Позапрошлой осенью неподалеку от Алтая были обнаружены заготовителем коопзверофермы Чукоминым Геннадием огромные следы человека. По работе он часто выезжал на промохотстан в район речки Кедровая и озер Светлое и Крестовое. Вот где-то в этих окрестностях, примерно в 40-50 километрах юго-восточнее с. Алтай, и были им обнаружены следы. По рассказам, пришлось прыгать из следа в след, чтобы попасть в размер шага существа. Размер следа был не менее 40 сантиметров. Вид следа - голая и очень плоская стопа человека. Более точнее порасспросить, к великому сожалению, не удалось и не придется, потому что Геннадий год назад... скончался от рака. Перед операцией я виделся с ним, но Геннадий очень мучился от болей, и я не смог, конечно, говорить про какие-то следы. Мне показалось кощунством лезть к человеку, раздираемому болью, с подобными вопросами. Не знаю, правильно или нет я поступил, но поймите, Ольга Александровна, не мог поступить по-другому.
А тем сведениям, что слышал вскоре после встречи Геннадием следов, я верю, потому что он был из тех людей, которые зря лишнего слова не скажут.
А сейчас приготовьтесь прочитать нечто такое, что, думается, вас в любом случае заинтересует. Я, по крайней мере, недели две ходил и изумлялся про себя. Порой услышанное мною казалось фантастической, красивой сказкой, выдумкой местных старожилов, но при придирчивой разборке собранных материалов я все больше убеждался, что это правда. Итак, слушайте...
Однажды на работе у нас зашел разговор о таинственном снежном человеке, и неожиданно выяснилось, что, оказывается, около деревни Кельсино - это в 30 километрах выше с. Алтай -жил мужик огромного роста, метра под три... Кельсинские охотники наткнулись на него и кое-как... смогли убить. Много раз по нему стреляли. Убили и захоронили на том же бору. Только было это очень давно, лет 80 назад.
А сообщила про это дочь Алины. Алина - дочь последнего здешнего шамана Парфентия Сургучева. Так вот, дочери Алины сообщили, что слышали от матери про этого мужика. И то, что мужик этот был не только богатырского роста, а на нем были золотая кольчуга и золотой шлем. Пробовал я говорить про мужика с самой Алиной, но увы... Пришлось чуть ли не хитростью вытягивать из нее каждое слово. В общих чертах получился вот такой разговор:
- Да, был мужик. Да, метра три ростом. Да, захоронен где-то там (неопределенный взмах руки). Да, в золотой кольчуге и лоб золотой.
И все! Чертовски мало, Ольга Александровна! Но ведь что-то же есть у нас... Удалось вытянуть из Алины имя еще одного человека, который может знать про мужика. На другой день я встретился с Юрием Михайловичем Куняковым.
Он оказался словоохотливее. Пелена тайны понемногу спадала. Он тоже рассказал, что захоронен мужик не на кладбище, а на Узком бору, что рядом с Кельсино. И что был в шлеме и кольчуге - подтвердили кое-кто из сельчан.
...А сейчас позвольте мне немного поразмышлять, или, если хотите, даже пофантазировать. Обратите внимание на акцентированные выше слова Алины. У мужика не просто «золотые доспехи», а даже лоб золотой. А не рыжими ли волосами был покрыт этот мужик? Ведь не совсем обыденно иметь человеку еще и лоб золотой. Это ведь надо как-то исхитриться, чтобы себя так раскрасить! В конце концов, не из племени же он индейцев-инков! Вот и выходит, что мужик был не в золотой кольчуге, золотом шлеме, с позолоченным лбом, а просто-на-просто обросшее рыжим волосом существо! Золотая кольчуга - волосатая, огненно-рыжая мощная грудная клетка. Золотой шлем - вытянутое, дынеобразное темя головы, заросшее тем же жестким рыжим волосом.
И еще обратите внимание на обстоятельства смерти и захоронения вдали от кладбища, хотя деревня была рядом. Охотники ведь все же отчего-то начали стрелять по мужику. Выходит, их ошеломил не рост его, а обличие. Да и с какой бы стати им стрелять в человека?
А сейчас можете спорить со мной, с этой моей теорией. Я, конечно, не могу утвердить свою версию фактами, но что мужик был и захоронен на Узком бору - эти факты есть (из слов опрошенных мною людей).
Я спросил про мужика восемь человек, и все они о кончине слышали... Подробностей, деталей узнать не удалось, так как произошло это, по всей вероятности, в начале 20 века.
Один из опрошенных, Григорий Васильевич Тайлаков, уверяет, что на том бору, где захоронен мужик, постоянно ...«маячит». Ягодники и охотники замечали, что собаки ночами вели себя неспокойно, с боязнью, даже с трусостью жались к людям. А собаки эти не комнатные болонки какие-нибудь - они лютые охотники, испытанные и верные работники по крупному зверю. Им ли бояться лося или забредшего на огонек медведя?! Может, на этом бору все еще продолжают ходить другие живые существа или одно существо, т.е. так называемый снежный человек.
Или, по местному названию, хумполен - комполь - комполен.
Вот и все пока. Если возникнут какие вопросы, пишите, постараюсь поскорее ответить».
«Чей же этот след?»
[Николай Сургучев]
- В конце августа 1983 года мой дядя Чукомин Геннадий Андреевич (умер в августе 1984 года) предложил мне поехать и посмотреть то, что он увидел. Два дня я не соглашался, вернее, не то что не соглашался, а просто было не по пути. А потом мы поехали по ягоды из Алтая в Красный Яр и решили заехать и посмотреть. Так и сделали. Нас там было уже пятеро: я с женой Татьяной, мой шуряк (брат моей жены) Каштанов Василий Михайлович - участковый Болчаровского отдела милиции с женой Надеждой и мой дядя Г.А. Чукомин.
Остановились на правом берегу реки Конды, где-то между 95 и 100-м километром. Хорошо знаю то место. Метрах в пятидесяти от берега увидели, что по лугу, по глинистому участку прошел кто-то. След от ноги прошедшего был глубокий. Причем ясно было видно, что это босая нога человека. Даже пальцы отпечатались, но вроде бы... в носках, так как ясно были видны асимметричные продольные и поперечные складки. Мы еще посмеялись, мол, наверное, алиментщик, убегал в носках.
Я был в сапогах 44-го размера. Так вот, я ставил свою ногу в этот след, и еще впереди (или сзади) помещалась моя ладонь в целую длину. Это примерно 45-47 сантиметров, и ширина ступни примерно 16-18 сантиметров. Длина шагов была около двух метров. Мы пробовали прыгать из следа в след, но не могли допрыгнуть. Этот кто-то пришел с соседней гривы, перешел речушку и пошел по глинистой пойме, где и оставил ясно выраженные следы. Геннадий Андреевич говорил нам, что два дня назад он поехал на охоту, ну и заехал в эту речушку - пострелять уток. А тут увидел след, идущий из воды на берег. Пошел по нему. След шел сначала по глинистому берегу реки - тот, что мы смотрели - дальше по лугу, и ушел тот след на гриву, где на твердой почве его и не стало видно.
- Кто это? Какие есть мнения? Чей это след? - спросил он нас.
Мы все внимательно осмотрели, но ничего не поняли, не знали, чей это след.
Я знаю (дядька сам рассказывал), что он после вырезал один след ножом из глины (след хорошо сохранился и засох в глинистой почве), положил в колпак от лодочного мотора «Вихрь» и привез в вахтовый поселок Красный Яр, где показывал его всем мужикам и у всех спрашивал, чей это мог быть след.
...Но ответа никто не знал.
А вот я ни во что не верю!
[Николай Сороченко, с. Алтай]
- Я местный, родился, вырос в Урванте (ныне этой деревни не существует, вблизи Алтая на Кондинском сору, Кондинского же района). Я не верующий. Ни во что не верю! Иной раз мне что-то такое и кажется, да я не верю - такого не может быть! Вот и не верю. Что об этом рассказывать? Ведь никто не верит, даже я сам.
- Когда я в техникуме учился, приехал домой в с. Алтай. Однажды вечером шел домой, и вот тут, рядом с почтой, наперерез мне, от столба (вроде бы стоял столб, и никого не было) вдруг отделился и пошел мне навстречу громадный человек, метра три ростом. Я закрыл глаза, заорал какую-то песню или вопль - и побежал. Пробежав какое-то расстояние, я остановился, осмотрелся, но больше никого не увидел. Но это мне не показалось. Это было на самом деле!
Голая баба
- А раз и я видел голую бабу! Было это примерно в 1979 году. На Паленом бору (что вблизи деревни Алтай). Наверное, она была светлая, раз мне голой показалась на темном фоне того бора. Паленый - значит сожженный. Все там темное такое...
Шел я по бору, глаза вниз, ружьишко за плечом болтается. Кругом все тихо, спокойно. И я иду тихо, спокойно. И вдруг поднимаю голову и вижу... Метрах в тридцати от меня стоит голая баба! Громадная! Титьки - во! «Кардан» (имеет в виду область таза) - тоже во-о!
Я как развернулся - и ну бежать назад, к лодке. Километра два пробежал, не оглядываясь. Оттолкнул лодку от берега, начал мотор заводить, и тут меня озарило: откуда здесь, в этом месте баба, да еще и голая! Да такого размера форм?! Никакого же жилья вблизи нет. Снова лодку к берегу и пошел на то же место.
Вот береза, где она стояла... Но никого нет. Все осмотрел, весь бор обошел, но так никого и не увидел. Следы осмотрел, да там почва твердая, никакие следы не остаются. Сам себе не верю, что это было, что видел.
«А что в Согоме?..»
[Урубаева Мария Ивановна. Учитель Согомской школы Ханты-
Мансийского района в 1950 году.]
«...Получила от вас письмо. Вы на задавали мне вопросов, как на допросе каком... Собственно говоря, уже прошло 38 лет, и притом я не придала этому какое-то значение, потому что в этом поселке, вернее, деревне Согом, вообще причуд очень много, даже средь бела дня всякие причуды, типа «точно даже не могу описать: не то летом, не то осенью, может, часов в 12 ночи или позднее, но не раньше». Но год точно помню - 1950-й.
Увидели мы очень высокого, не то был это человек, не то животное, в голову не возьмешь. Нельзя сказать, что фигура животного, но и не человеческая. Пока стоишь, он тоже стоит; шаг сделаешь - и он подвинется вперед. А потом как махнул через забор и исчез, как пар, испарился.
А видели трое, но тех уже и нет в живых. Им уже тогда было 60-70 лет. Это были сторожа рыбкоопа и рыбозавода. Но люди не имели родственного отношения, совсем чужие.
При разговоре с Верой выяснилось, она такое же чудо видела за туманом (местный, кондинский топоним, означает он большую водную поверхность). Но она говорила, что когда он издавал какой-то звук, казалось, лес раскалывался. Вот какой был звук, и тот как-то исчезал внезапно.
В плену
[Наталья Иванова]
- В 1976 году я лежала в больнице в Ханты-Мансийске. Там и слышала историю, которая произошла в нашем Кондинском районе.
Жила в городе Ханты-Мансийске семья. Он - врач, жена -медсестра.
В то время многие жители города ездили на сбор ягод в разные леса, окружающие город. Но ездили и дальше. И такими очень привлекательными и ягодными местами были леса Кондинского района.
Однажды собралась группа людей в Ханты-Мансийске, решили ехать на сбор ягод на Кондинский сор (сор - еще один топоним, обозначающий проточное озеро). Среди них была и семья врача. Поехали и остановились вблизи деревни Урвант на Кондинском сору. (Уже давно этой деревни не существует.) И начали сбор ягод - брусники. Жена врача, по имени Тамара, отошла от спутников и заблудилась. Её долго искали, но найти так и не смогли.
Два года муж безуспешно ее разыскивал. И только на третий год нашел. Как потом выяснилось, с ней произошла такая история...
...Заблудившись, она питалась ягодами и кореньями. Очень быстро одежда изорвалась до нитки. Она все время не теряла надежды выйти к людям. И однажды, действительно, набрела на охотничью избушку, в которой и осталась жить. Тропинок уже не было видно. Снег, буран... Было холодно.
Однажды, когда она спала, ее сгреб волосатый двухметровый человек. И принудил ее к совместной жизни. Так они прожили год. Он берег ее от людей и зверей. У них родился мальчик, который прожил всего год. Во время бури его накрыло лесиной. После его смерти Тамара сразу сильно постарела, волосы поседели. Она очень боялась своего сожителя. И почему-то утратила дар речи. Он же речью и совсем не владел. Все же они объяснялись жестами.
Когда он уходил, она ходила по лесу, надеясь на встречу с людьми. Не один раз видела следы людей. Однажды ей удалось увидеть охотников, которые пили чай на берегу озера. Она долго подглядывала за ними.
Но выйти почему-то не решилась.
Когда они ушли, она подошла к тому месту и доела объедки. Там же ей удалось найти брошенную одежду. Она собрала ее и спрятала в надежде, что ей пригодится.
К концу третьего года со времени ее исчезновения в сентябре муж Тамары с двенадцатью родственниками еще раз собрался на поиски следов пропавшей. Взяли с собой две пары наручников, веревки. В эти истекшие годы все же до него доходили слухи, что в лесу видели обнаженную женщину.
К лесу подъехали со стороны бывшей деревни Реденькое.
Когда походили по лесу, обнаружили загадочные, очень большие следы босой человеческой ноги. Затем и следы женской (как и полагается, совсем невеликого размера) босой ноги.
Сначала облавщики настигли мужчину-зверя и окружили его. Удалось завернуть ему руки за спину и надеть наручники, но силы он оказался необыкновенной и сразу разорвал их. Но через некоторое время смирился, его связали и привели к избушке на берегу Кондинского сора. Пытались его расспросить, и тут выяснилось, что речью он не владеет. Решили тут же заночевать. Еще раз связали, дежурные его караулили. Всем было тревожно из-за его необычной силы.
Утром первые, кто вышел из избушки, увидели Тамару -она сидела на пеньке спиной к избушке. Тихо подошли, осторожно окликнули - не обращает внимания. Муж рукой до нее дотронулся - отозвалась взглядом.
Тут же на нее накинули одежду и увели на катер. Как только все было готово к отъезду, пойманного развязали и отпустили...
А что стало с Тамарой? Сразу же её положили в психиатрическую больницу.
Прежде, чем заговорила, год лежала в больнице. Восстановились память и речь. Когда она заговорила (чуть раньше до этого стала писать), рассказала все это. После чего муж и жена уехали в другую местность, где никто бы не знал этой истории. Тамара называла своего похитителя чудовище-горилла. Ни она сама, ни её муж не знали, как можно назвать это существо...
«Человек пропал...»
Петр Мейки по прозвищу Змей, шестидесяти лет от роду, житель деревни Кама, в 1982 году поехал на Урвант порыбачить. Дело было в апреле. Остановился в избушке, не доезжая километра два до Урванта. Дня через три-четыре жена с местным жителем Кузнецовым, который ехал из Камы в Чумьях, передала мужу котомку с едой. Тот, проезжая мимо, занес в избушку Петру передачу и уехал. Самого не видел, его лошадь тоже. Через неделю он возвращался по этому же пути и решил заехать к Змею погреться. Увидел туже котомку нетронутой. Проверил -в мешке все было на своем месте: водка, хлеб.
Вернувшись домой, рассказал, что Петра нет. Его стали искать. Старший сын Валерка приезжал, только мешок забрал.
А потом нашли лишь труп лошади, застрявший в кустах, уже вспухший, без упряжи. Человека не нашли.
[Рассказывает Наталья Иванова]
- В октябре 1981 года мы с мужем были в лесу. Надо было разжечь костер. Он попросил меня принести бересты (невдалеке стояла береза, возле которой лежала береста). Ободрана она была на высоте трех метров. Но мне не удалось это собрать, т. к. все улетало из рук.
Было это в шести километрах от Камы, на озере Черное по реке Екатерня. Она впадает в реку Инхера, а Инхера - приток Камы. Кама, в свою очередь, приток реки Конды, по правому берегу 63 километра.
Рассказы А.С. Шкляева
Собака - не собака?
[Деревня Шумилы существовала до 1960 года, от деревни Пушты 22 километра.]
- Раньше все мы жили в этой деревне. Там и колхоз был. После колхоз в деревню Алтай перевели, а люди - кто куда разъехались.
Около деревни Шумилы Кондинского района есть так называемый Дорожный бор, а возле него - озеро. Вот там я и поставил сети в узком месте. Дело было к вечеру. Домой решил не ездить, а ночевать здесь же. Да к тому же начиналась гроза. Я вытащил лодку на берег, опрокинул ее и во время дождя там решил отсидеться и переночевать.
Развел костер, сварил уху, поел, лег отдохнуть подлодкой и лежу, курю. Начал дождь накрапывать. Костер горит. Я и не спал, да и спать мне не хотелось.
Началась гроза. И вот во время грозы и подошла к лодке вроде собака и не собака, человек и не человек, с черными пестринами, светлая. Подошла и говорит:
- Есть хочу.
И давай есть кости, что от меня остались после моего ужина. Стоит между мной и костром, то есть прямо рядом со мной.
- Что ты раньше не пришла? У меня рыба была. Вот кусочек хлеба остался.
И я подал ей хлеб. Но она хлеб не взяла. Поела и тут же исчезла, вроде никуда не уходила.
Потом я подумал: почему я с собакой разговаривал? А тогда вроде так и надо.
«Пошутили, называется!»
Это случилось где-то, наверное, в 1953 году.
Мужики Володька Силкин, Андрей и Прокопий Чемляко-вы и я поехали на Курусор (озеро так называется). Я остался на этой стороне озера на берегу ночевать и половить рыбы, а мужики переехали на другую сторону озера. Я поставил сети и лег спать. Вдруг слышу, что кто-то едет. Соскочил, смотрю - а это наши мужики. И говорят мне:
- Собирайся скорее, поехали домой!
А сами вроде чем-то напуганы. Я быстро в лодку и за ними. После они и рассказывали, что с ними там случилось.
Тот бор, на котором они остановились, заверованный. Там, по представлению местных жителей, и живет вотчинник. (Иногда его еще называют землянник.) Это как хозяин этого бора, озера. Всегда принято на новом месте, куда приезжают на охоту или рыбалку, угощать хозяина. А мужики, ничему не веря, решили пошутить. (Хотя прекрасно знали про обычай.) Набрали всяких разных грибов (червивых, несъедобных), сварили их и отнесли недалеко от стоянки, поставили на пенек, как бы угощая вотчинника. А сами между собой посмеиваются:
- Пусть поест. Посмотрим, что с ним будет!
Дело это было с вечера. А ночью начался шум, поднялась буря, засвистел ветер. В них со всех сторон полетели горящие головешки. А когда побежали от костра, то в их спины летели и больно ударяли горячие картофелины (так им казалось), которых там не было, да и не могло быть.
Мужики перепугались, собрались и уехали.
Выслушав рассказ Шкляева B.C., вмешивается Ирина Сидоровна Бабкина из деревни Пушта.
- И совсем не так было, как Виктор рассказывает!
Мужики эти поехали на то озеро рыбачить. И взяли с собой гармошку. Володька Силкин хорошо на гармошке играл. Там вечером и начал играть. А ночью пришли к ним в избушку какие-то мужики и выгнали их. Они и уехали.
В лесу нельзя играть в любом месте.
Видение
Было это примерно в 1952 году. Тогда Григорий Елушкин только из армии пришел. И давай меня на охоту звать. Очень ему хотелось сохатого, убить. Вот мы и поехали на Гусиное озеро. Огня не разжигали. Дело было летом, в светлые белые ночи. Натянули полог под выворотком и легли спать. Как только легли, Григорий сразу же и захрапел. А я полог откинул, лежу и курю. И вдруг у соседнего выворотка, метрах в двадцати от нас, появилась очень красивая девушка в старинной шали. Шаль надета на голову, а на груди крест-накрест. Я смотрю и ничего понять не могу. Откуда тут девушка?
Лес. Озеро. Никого из людей тут нет. Постояла, посмотрела на меня и исчезла. Потом на этом же месте появился маленький старичок в темной одежде, но с длинной, до пояса, белой бородой. Я его бородой очень заинтересовался: очень красивая, аккуратная, белая. Сам старик был маленький, может, с метр ростом. Постоял старичок возле того же выворотка, что девушка, тоже посмотрел на меня и тоже исчез
А Григорий так храпит, что вроде кто его душит. Я его и толкнул в бок кулаком. Он соскочил испуганный, весь дрожит и говорит мне:
- Поехали домой. Меня здесь душат!
Сели мы в лодку и уехали. А когда по озеру ехали, то видели, что на другой стороне озера олень бежит.
Дома стали старикам рассказывать. Они нам и говорят, что, мол, вы дураки. Раз такое видение, то лось или олень сам бы к вам пришел. А раз уехали, значит, ничего вам больше не будет.
«Какой он?»
[Тихон Мотышев 1901 г.р.]
- Глаза закроешь, а вот он, появился! Стоит перед глазами... - вспоминает Тихон Ефимович Мотышев, ныне покойный, рыбак, охотник, всю долгую жизнь, до самой смерти (правда, с перерывами на Гражданскую и Отечественную войну), проведший в лесу на охоте и рыбалке.
- Какой он? Расскажите, - прошу я.
- Я его не рассматривал... Знаю, что это громадная ха-базина. Страшно. Да и не вижу я его воочию, а как глаза закроешь - вот он! А это значит, что ты ему неугоден, что ты ему мешаешь. Надо уходить с этого места. И уходишь. Остаться?! Зачем? Раз показался, значит, все равно удачи не будет. И с голоду в лесу умрешь, а ничего не добудешь. Все это знали, все сразу и уходили.
А про «свадьбу» ты слышала? Я вот, так пришлось, не один раз сам видел. Но рассказать ничего не могу... Видеть видел, а ничего не понял. Как? А вот как. Обычно это бывает в лесу, когда устроишься на ночлег на дороге или вблизи дороги. Ночью на тебя налетит ветер или небольшой вихрь. Закрутит всё. И вроде бы тебе кто-то говорит, чтобы ты ушел с дороги. Или во сне это поймешь. Сразу же поднимаешься и уходишь. Я всегда так и делал. Но я уходил недалеко. Отойду в сторонку и наблюдаю. И тут по тропе-дороге как будто едут. Даже звон колокольчиков слышно! Но впереди этой «свадьбы» ветер-вихрь летит и всё разметает, и позади ветер-вихрь все следы заметает. А то, что проехали, сам видишь, только разглядеть невозможно. Только промелькнет - и всё. Вроде бы иной раз даже лица мелькают. Но всё так быстро, мгновенно...
Многие наши охотники видели, да понять ничего не могли.
Двойня
Разные истории можно услышать от местного населения по поводу комполена. Такую вот историю я слышала от одного охотника. Кстати, он просил не называть его имени, т. е. остался неизвестным. Было это тогда, когда уже были поселки колонистов и когда были разработаны поля.
Значит, это было после 1930 года.
- Однажды шел охотник из леса домой, и вдруг его собаки, впереди бегущие, кого-то облаяли. Но лай их был странным. Они не просто лаяли, а как будто с повизгиванием, а потом вернулись к хозяину в великом испуге и от него не отходили. Охотник пошел посмотреть, что там увидели собаки и почему были так напуганы. И он увидел, что на краю овсяного поля волосатая женщина рожает второго ребенка, так как один уже лежал рядом.
Увидев это, охотник и сам испугался, и собак забрал и быстро ушел в поселок. Придя, он рассказал об увиденном, собрал мужиков, и они пошли посмотреть на это место.
Придя туда, увидели только смятую траву. Видимо, это было место, где лежала рожавшая женщина.
Вот и всё. Это было примерно в 1935-36 году.
[Бабкин Василий Семенович, егерь Кондинского района]
- Да, в лесу всегда есть хозяин. Конечно, если ты не знаешь о его существовании и ничего плохого не делаешь в лесу, то он знает, что ты не знаешь... А если знаешь, да не делаешь, что положено, тогда уж другой разговор...
Случай в железнодорожной будке
[С. Лордов, п. Междуреченский, июнь 1990 г.]
- Так это в прошлом году, 1989-м, было. Я люблю побродить по лесу. В лесу часто бываю. Всегда со мной моя собака Лорд. С собакой, я считаю, что мне некого бояться. Всегда предупредит за несколько сот метров, хоть человек идет, хоть зверь.
Живу я в городе Свердловске и каждый год приезжаю сюда. В смысле, на Конду, и здесь гуляю по лесам. Да нет, охота меня не прельщает. Просто люблю прогулки по лесу, уединение. Так я отдыхаю от шумного города.
На этот раз я доехал на поезде до станции Тынкуль и решил пешком пройти по линии железной дороги (Свердловской железной дороги). Наверное, километров около десятка отошел от Тынкуля и решил переночевать в железнодорожной будке. Там был диванчик и печка железная. Затопил печку, разогрел себе и Лорду пищу, поужинали, и я лег на диванчик, предварительно хорошо закрутив дверь избушки проволокой.
Нож у меня на поясе справа, ружье в изголовье, топорик в ногах... Печка топится, рядом с печкой мой Лорд лежит. Все тихо и спокойно. В избушке темно. Но уснуть я не успел, как почувствовал, что на меня кто-то навалился тяжестью своего тела и, схватив меня за горло, начал душить. Я схватил душившего меня за руки. Руки были сильные и лохматые... Что было силы я отводил руки от своего горла, а потом подумал, что ведь у меня под рукой нож! Хотел ножом душившего меня, но тут пришла мысль - ведь никого нет! Могу и себя ножом поранить! И опять начал продолжать борьбу.
Я и до сих пор чувствую руки душившего меня: сильные, цепкие, дрожащие от напряжения... Отвел все-таки от себя руки... Соскочил с диванчика... Никого нет... Только показалось мне, что дверь закрылась. Я к двери бросился... Да, действительно, дверь приоткрыта, а проволока, которой была закручена дверь, раскручена... Лорд же спокойно-преспокойно лежит, как и лежал.
...Естественно, я всю ночь не уснул. Но и до сих пор не пойму: что же это или кто же это был? Почему Лорд остался спокойным? Ведь он-то должен был первым все услышать?..
Три медведя
Снова собираясь в д. Тап, я вспомнила рассказы Александры Викторовны Нагибиной, 1911 года рождения, коренной жительницы д. Тап. Видимо, она является последней коренной жительницей этой деревни старшего поколения. Она единственная знает мансийский язык этого региона, но очень не желает об этом говорить, тем более что-то рассказывать или делать переводы, ссылаясь на головную боль и недомогание.
Мне рассказали: года три назад Шура Нагибина (так ее называют по-деревенски) встречалась с медведем в лесу во время сбора черники. Их было трое: Шура Нагибина, НюраТай-лакова, Женя Чейметова.
Но на этот раз я вновь вызвала её на разговор о той ее встрече с медведями.
Итак, собирают они ягоду, и тут Шура видит, что на поляну по лесной тропинке выходят трое в коричневых куртках. Все трое в одинаковых и очень нарядных (по ее мнению).
«Вечно эти устье-аховские нарядятся, даже в лес!» - подумала она и обратила внимание, что они направляются на самое ягодное место. Глянув еще раз, она увидела, что с пришедшими еще и три собаки.
- Еще и собак навели! - возмутилась она и, срывая последние ягоды, повесив котелок на согнутую руку, выпрямилась. Прямо перед ней, метрах в полуторах-двух увидела стоящую на двух ногах медведицу.
(Дальше повествование от первого лица. - O.K.)
- Не знаю, откуда знаю, наверное, кто-то говорил, что надо смотреть в глаза любому зверю, что встретишь в лесу.
Опомнившись от первого испуга, я уставилась медведице в глаза и стала смотреть. Глазки у нее маленькие, красные.
Тоже смотрит на меня. ...Не знаю, не помню, сколько мы так стояли и смотрели друг другу в глаза... Я же подумала о том, что сейчас меня медведь съест и у меня даже могилы не будет. У Федоры (умершая ее сестра) хоть могила есть, а у меня и ее не будет. И тут я обратила внимание на то, что медведица вроде бы улыбается. ...И даже сейчас помню эту улыбку. И подумала, что неужели она может меня съесть? Улыбается и будет есть...
И тут я закрыла глаза и закричала... Голос у меня оказался такой страшный - я так никогда не кричала, что даже сама своего голоса испугалась.
- Спасайте, спасайте! - я бросилась к напарницам.
- Чего кричишь? От кого тебя спасать? - встретили ее женщины. - Медведи убежали, а ты все кричишь...
И тут выяснилось, что ко всем подходили медведи и все их видел. Но те две женщины сразу постарались уйти от встречи. Единственная Шура встретилась нос к носу, неожиданно.
6 сентября 1990 года я вновь стала ее расспрашивать о той встрече в лесу с медведями. Вроде бы все трое были уверены, что встреча была с медведем... Но у меня возникли вопросы:
1. Что, медведи по лесу ходят на двух ногах?
2. Может ли медведь улыбаться? (Где бы узнать?)
3. Коричневые куртки... У медведя окраска более темная и до коричневой ей далеко...
4. Как она видела убегающих медведей: на двух ногах, на четырех?
Вот с этими вопросами я и обратилась к А. В. Нагибиной.
- Да, это были медведи! - уверяет меня Шура. - Хоть что со мной делай - медведи. Сначала, когда я мельком взглянула, мне показалось, что они люди. Правда, они шли друг за другом, каклюди, потом, когда вышли на поляну и я глянула второй раз, то увидела собак. Я думаю, что медведи наклонились и стали собирать ягоду, вот мне и показалось, что это собаки... А уж ко мне подходила медведица!
- Почему медведица? Может быть, медведь?
- Нет, медведица. Мы потом говорили между собой и так решили, что это была медведица с двумя медвежатами. Правда, они были чуть меньше ее ростом. Это я видела, когда они шли по тропе. Двое одного роста, а последняя шла выше ростом. Вот и была медведица с медвежатами...
- Послушай, Шура, может, это были комполены? Ведь медведи не могут ходить в обычном месте, в тихой обстановке на двух ногах? Сама говоришь, что шли - как люди, по тропе друг за другом... И куртки... Ты говоришь, что коричневые. У медведя окраска темнее.
Все мои вопросы остаются без ответа. Шура уверена, что это были медведи, и не допускает мысли о чем-нибудь другом. И тут я вспоминаю, когда я начинала разговоры-расспросы о ком-полене среди жителей нашей деревни, Шура первая начинала плеваться, ругаться на меня и говорить, что мне больше нечего делать, как вести разговоры ни о чем... (Говорить об этом, вести разговоры запрещалось.) И сейчас Шура искренне жалеет, что рассказала о той встрече... И поэтому уверяет, что были медведи.
Конечно, может быть, по заверению Шуры, что к ним выходили медведи. Но это что-то новое: медведи стали ходить по лесу на двух ногах, при встрече с человеком улыбаться и одежду поменяли!
Так что есть о чем подумать.
Был лось, нет лося...
Эту историю рассказала мне моя тетя, Вискунова Любовь Филипповна, 1906 года рождения. Много лет она прожила в селении Шаим и других деревнях Шаимского сельского совета. Много невероятного с ней случалось, многое она слышала от соседей, односельчан. Вот одна из историй...
- Этот невероятный случай рассказал мне Анкин Иван Спиридонович, в настоящее время проживающий в д. Чанты-рья. Он же, в свою очередь, знает об этом со слов Кайдаулова Якова Петровича, погибшего в годы Великой Отечественной войны. Случилось это за год до войны, т. е. в 1940-м, недалеко отд. Полушаим. В настоящее время этой деревни нет. Находилась она в 12-й километрах от Шаима в Пелымскую сторону.
Яков Петрович Кайдаулов поехал на охоту на лосей в летнее время. (Раньше охота разрешалась в любое время года.) Едет по речке и вдруг увидел лося. Лось спокойно стоял на берегу и ел веточки с дерева или куста. Яков и начал подкрадываться к нему. Тогда ездили на маленьких лодочках-осиновках на одного-двух человек, без моторов, а только с веслом.
Идет осторожно, чтобы и веслом не брякнуть, не стукнуть. Все внимание на лося. И в это время услышал, что сзади кто-то едет. Когда оглянулся, то увидел, что едет его старший брат Иван Петрович Кайдаулов. Едет на такой же маленькой лодочке, как и он, но только очень спешит, торопится, гребет что есть силы, бренчит веслом. Так с большой скоростью проехал мимо, вроде бы и не заметил его и скрылся за поворотом реки. У Якова все внимание на лося, на брата даже внимательно не посмотрел, только подосадовал, что видел, что крался клосю, и вел себя так неосторожно, шумно. А лось тоже будто и не слышал шума, стоит спокойно и поедает листочки с куста. Подъехал Яков на расстояние выстрела, выстрелил.
Видел, как лось упал возле куста. Он быстро к берегу, из лодки выскочил и бежать к тому месту, где лось упал. Прибежал. Лося ни стоящего, ни лежащего нет. Стал осматриваться и осматривать. Вот куст, возле которого стоял лось, вот место, где упал, (трава примята). Но лося нет. Только от места падения лося вся трава в одну сторону смята. Как будто кто-то кого-то волоком тащил. Яков походил, посмотрел, ничего понять не мог и вернулся домой.
Встретив брата Ивана в тот же день, спросил:
- Ты сегодня на охоту по речке ездил?
- Нет. Я сегодня целый день дома. Никуда не ездил.
Так и не мог понять Яков, что случилось? Об этом удивительном случае он рассказывал многим, рассказывал И.С. Ан-кину. Но никто ничего не мог понять и объяснить.
Иван в лесу не был, а Яков его там видел. Лося убил, а его там не оказалось.