Вэнтут[1988 год]Одна моя очень хорошая знакомая, Марья из Белоярского района Ханты-Мансийского округа, выслушав мои истории по поводу хозяина Кондинских лесов, рассказала, что на ее родине, в Белоярском районе, все знают о существовании вэнтута. Так на языке ханты называют это существо. И каждый, часто бывающий в лесу, на охоте, на рыбалке, знает место обитания вэнтута, видит приметы-следы. И, чтобы не встретиться, заранее начинает вслух говорить о том, куда он пойдет, где будет, что будет делать, надеясь, что вэнтут его поймет и заранее уйдет с его тропы-дороги. Марья знает своего родственника, который уверяет, что точно знает места обитания вэнтута. Это старая полуразрушенная избушка-юрта еще деда Марьи. В ней-то и обитает вэнтут.

По поверью ханты, никогда сразу по приходу клееной избушке в нее не заходят. Для начала необходимо развести огонь возле избушки, если пришел поздно вечером, надо и ночевать у огня, но заходить в избушку нельзя. Там может быть вэнтут. Надо дать возможность ему уйти. Этому поверью и сейчас все верят и стараются соблюдать...

- Отец Марьи и его брат, еще в молодости, еще до войны, были на охоте. Надо сказать, что они с молодости, с детства охотники и рыбаки. Постоянно жили-были в лесу. Хорошо знали лес, знали правила охоты, рыбалки. Знали и обычаи. По обычаю в лесу надо разжигать большой костер и таким его поддерживать. И вот однажды сидят братья возле костра и обдирают настрелянных за день белок. Костер уже затухает. Оба брата сильно спешат, и поэтому у них нет времени подкинуть в костер дров.

Быстро обдирают белку за белкой... Костер совсем затухает, и огонь в костре стал совсем маленький. Дело было уже ночью. И тут отец Марьи почувствовал, что ему стало не по себе, нашел страх, тревога, беспокойство. Глянул на брата, а тот сидит весь бледный, дрожащий... И смотрит в сторону от костра. Отец Марьи уловил взгляд брата и по нему тоже глянул... Видит, что перед ними стоит вэнтут\ Каков он? Очень высокий, громадный! Своим видом напоминает что-то среднее между очень высоким (даже и не бывает такого человека!) человеком и медведем.

...Опомнились-проснулись братья только утром, тесно прижавшись друг к другу. По обычаю приметы (так у них называются следы) рассматривать нельзя, но велико было искушение, и братья решили посмотреть. Следы были такие громадные, что больше следов самого большого из больших людей!

Собирая сведения об этом неизвестном науке существе, я слушала и записывала рассказы не только на территории Ханты-Мансийского округа, но и в других регионах страны.

Вести от соседей из-под Тобольска

[Зольникова Галина Романовна]

Во время Великой Отечественной войны мы жили в деревне Нюркой. Тогда эта местность принадлежала Кондинскому району. Ой, там было много всяких невероятных истории! Я тебе всю ночь буду рассказывать, и ты меня не переслушаешь. Многое я слышала, многим была сама свидетель...

Во время войны нам стало очень плохо. Отца нет (умер еще до войны). Очень обеднели! Голодать начали. Нас у матери трое. И поэтому дед с бабкой забрали меня к себе, и я стала жить у них (Тобольский район). И там приходилось работать в колхозе. Вот что было, когда мы возили зерно на сдачу из нашей деревни в Бронниково.

- В этих местах было несколько неспокойных участков по дороге. Во время войны нас, девчат, по двое посылали на семи-восьми подводах перевозить зерно из нашего колхоза на приемный пункт в деревню Бронниково. Выезжали утром и, переправившись на пароме, сдавали в Бронниково зерно. А когда возвращались назад, частенько запаздывали и не успевали до захода солнца проехать мимо кедрового островка, что находился на пути возле деревни Бутанга.

И тут-то начиналось: на нас нападал страх, и на коней, видимо, тоже.

Они начинали фыркать, прясть ушами, беспокоиться. Глянь, а меж подводами идет высокий мужчина, будто в белой ризе. Шел с обозом километра два.

Мы начинали читать молитвы. Бывало, что после молитвы он уходил в сторону. А если заранее читать молитву, он не покажется, а все равно кони в бок рвутся, и нас страх одолевает. И так всегда.

Стали мы жаловаться председателю, что «маячит», и отказываться от поездок... Тогда из Тобольска вызвали уполномоченного, чтобы проверить наши слова. Тот приехал и решил ехать по этой же дороге, на которой нам показывался белый человек. Дали ему десятилетнего мальчишку возничим. Доехали они до острова и почти его проехали. А там другая дорога началась, и тут уполномоченный его увидел. Он крикнул мальчику, тот и погнал лошадей. Гнал, гнал, пока сам не устал и воскликнул: «Господи, куда мы едем!?»

Когда лошадь остановилась и они огляделись, оказались среди кочек в болоте. Просидели до утра, глаз не сомкнули. Уполномоченному стало совсем плохо.

А тем временем их уже разыскивали. Увидели следы телеги, съехавшей в болото, стали кликать. Мальчик откликнулся. Когда нашли, то увидели, что уполномоченный совсем не в себе. Он был без сознания и ничего не понимал. С трудом посадили его на коня и повезли в больницу.

Потом вынуждены были другую дорогу сделать. Десять километров в объезд, через Костерино.

Вести из Увата

[Тобольский район]

Читал и слышал много про снежного человека. И здесь всякие истории слышал. Но вот что было со мной и моим родственником, тоже Владимиром, только Букариновым. Правда, сейчас его уже нет в живых... Жили мы тогда в с. Уват.

И вот однажды пошли на охоту. Учились мы тогда в 7-м классе. А ночевать пришли в заброшенную деревню Сор, что находилась в нескольких километрах от нашего поселка.

Зашли в одну нежилую избу и решили тут заночевать. Там кое-что еще было, прямо валялось на полу, подушки и еще кое-что из одежды. Окна в стеклах, двери - все на местах. Мы были мальчишками, и нам, конечно же, было страшновато, а поэтому мы закрыли дверь на крючок (а крючок такой старинный кованый) да, кроме этого, в ручку двери вставили ломик. (Дверь открывалась наружу.) И уснули. Я проснулся оттого, что звякнуло стекло. ... И услышал, как по деревянному тротуарчику кто-то идет к двери. Толкнул локтем Вовку: - Проснись! Слышишь?

Тот сразу же проснулся и тоже насторожился. Кто-то подошел к наружной двери, закрытой нами на крючок и ломик, и потянул за ручку двери снаружи. И тут мы услышали, как медленно с треском начали выходить из дерева гвозди, на которые была прибита ручка двери, и на наших глазах стал разгибаться кованый крючок и сгибаться вставленный нами ломик... Потом пришедший пошел назад, и мы ясно слышали его шаги по тротуарчику.

Утром мы стали рассматривать двери, крючок, ломик...

На косяке двери вмятина от ломика, сам ломик погнут, крючок дверной полуразогнут, наружная ручка двери тоже несколько вытянута, хотя была прибита в толстую доску и на большие гвозди. Следов никаких не обнаружили, да и не могло их быть. Ведь пришедший шел по тротуарчику, а потом по земле. Было сухо и даже подморозило. Так что следов мог и не оставить. Да, а камешек оказался в доме на полу, пробив стекло.

Кто был наш ночной гость, мы не знали, но были поражены его силой. Нормальный человек так не мог бы сделать.

Было это осенью 1971 года.

История с Кавказа. «...Принес к своему селению»

[Владимир Павлович.]

Все местные жители, живущие в сельской местности, знают о существовании алмасты и многое о нем рассказывают.

Рассказ одного нефтяника:

- Я с Кавказа, из селения в горах. И хорошо помню, что у нас в селе был один хромой старик и очень плохо передвигался. Смотрел на всех как будто исподлобья, т. е. его голова просто лежала на груди. И вот какую историю про него рассказывали.

Говорят, что он был очень хороший медвежатник. Всегда на охоту на медведя ходил только с рогатиной. Пошел в очередной раз на охоту и ушел аж за семь перевалов. И тут, как ему показалось, он встретил медведя и бросился на него с рогатиной... Опомнился только дома... Оказывается, его подобрали односельчане на дороге, ведущей к их селению, и привезли домой. Что случилось и как он оказался вблизи их селения на дороге, он не знал и не помнил

У него оказалось множество переломов, но он выжил... Предполагали такое: охотник бросился с рогатиной не на медведя, а на алмаста. Тот его в порыве гнева покалечил, а затем принес к селению и положил на проезжей части дороги. (Причем, к родному селению, где жил охотник, а не к какому другому.)

А что говорят в Казахстане?

Леонид Николаевич Фундовой живет в городе Петропавловске (Казахстан). По роду своей деятельности много ездит по казахским селениям, много и часто общается с местным населением. Вот от многих и слышал о ком-то, кто вроде бы оказывает людям помощь (1985 г.).

- В Казахстане жители степей знают о существовании некоего типа, который в зимнее время пасет табуны лошадей, а по весне пригоняет каждый табун в своё селение. И не только лошадей.

Как они его называют, я точно не помню, не знаю. Но они верят, что в степи кто-то есть и этот кто-то - как будто дух бережливости или сохранности.

В каждом казахском селении у каждой семьи есть лошади. У кого две, у кого три. Летом на них работают, а на зиму их отпускают вольно пастись. Степей сейчас нет, все распахано. Лошади пасутся на полях. Например в селении 50 дворов. Это всего будет 150-200 голов лошадей. Есть и жеребцы-производители. Так всех лошадей разбивают на три табуна, и каждый жеребец уводит свой табун в строго определенный участок от поселка (аула).

Есть и конюхи. Но они не пасут, а только один раз в неделю ездят и проверяют. Иногда считают лошадей.

По мнению казахов, их табуны как раз и пасет такой дух.

Он находит корм для лошадей и на эти места и пригоняет табун. А в зимнее холодное время года этот дух, находясь среди лошадей, согревается среди них. Лошади за зиму набираются жиру, становятся сильными, выносливыми, а весной каждый табун приходит домой в определенное время. И это, по мнению казахов, их пригоняет домой этот самый дух, дух бережливости, сохранности.

Кроме того, у них есть обычай - в период отела коров или жеребления кобылиц к маткам нельзя подходить. И не ходят. Это и до сих пор сохранилось...

«Друг» чабана

Следующую историю, про «друга» чабана, Рабис Сапихович рассказывал мне не один раз. И каждый раз в его рассказе появлялось кое-что новое.

Жил Рабис в Казахстане, в Кокчетавской области. Был у него знакомый чабан. Однажды при разговоре чабан пожаловался Рабису, что в этом году ему очень трудно и плохо одному справляться с отарой овец. На расспросы Рабиса рассказал следующее.

Был у этого чабана «друг», которого он никогда в жизни и не видел. Дружба их началась с того, что однажды чабан приехал в свою отару после тяжелого похмелья, с сильной головной болью. У него была прихваченная из дома бутылка водки, и он очень страдал и не знал, что делать. Если опохмелится, то не сможет загнать овец, если же не выпьет - страдает от головной боли. И тут он уловил мысль, как будто кто-то сказал ему, чтобы он выпил, а с овцами будет все в порядке. Он выпил и уснул. Каково же было его удивление, когда наутро он увидел, что, действительно, все овцы в загоне.

С тех пор продолжалось это несколько лет. Невидимый «друг» помогал чабану следить за овцами, пас их, когда надо -загонял в загоны и т. д.

Оказывается, в то время, когда «друг» помогал ему (пастуху), волки не резали его овец. Это вызывало зависть, возмущение соседей-пастухов. Интересно еще то, что пастух, оказывается, готовил пищу для помощника, когда он просил. Но никогда не видел его в глаза. Ему как будто в голову приходила мысль, что нужно сделать, и он делал. Резал жирного барашка, варил его в ведре и относил туда, куда ему подсказывала мысль. Пытался следить, кто же приходит за пищей, но никогда не видел никаких следов. Рассказывал, что видел след, например, мыши, если она там пробегала, но никаких других следов не было. Ведро, оставленное с пищей, всегда находил на определенном месте вблизи юрты.

Главное тут было еще и то, что ведро почему-то всегда оказывалось совершено чистым, хотя чабан варил пищу в нем на костре и сразу же относил, не протирая, в указанное место. Этому он всегда сам очень удивлялся. Говорил, что он не мог бы даже при желании почистить ведро: в нем была горячая пища... Но ведро оказывалось чистым! И снаружи и внутри. Это продолжалось несколько лет.

Прожив в Казахстане несколько лет, Рабис уехал к себе в Башкирию. Но рассказ чабана всегда помнил... И однажды, будучи в отпуске, Рабис специально ездил к чабану и спрашивал про «друга». Чабан подтвердил, что »друг» вновь объявился, все идет по-прежнему: «друг» помогает. Нов последние годы Рабис там не был и не знает, чем кончилась эта история.

Башкирские истории

Несколько лет назад, узнав, что я занимаюсь сбором материала по неизвестному в науке существу, Рабис рассказал мне два невероятных случая, с которыми ему пришлось столкнуться в жизни. Но, узнав, что я это все записываю, наотрез отказался повторить свой рассказ. И вот 9 мая 1986 года, при очередной встрече у родственников, я вновь прошу его рассказать... Рабис уверяет меня, что мне совершенно нечего делать, а поэтому я и занимаюсь всякой ерундой, которая ничего не стоит. Советует заняться более полезным делом, например, вязанием или хотя бы вышиванием. Упрекает меня в том, что за все годы, что я занимаюсь какой-то «писаниной», ни он, ни его родственники не прочитали ни единой строки, где-либо напечатанной. А поэтому, как человек практичный, по-родственному советует мне бросить всю эту ерунду, не приносящую мне дохода. И вот что он все-таки рассказал.

...Шел 1949 или 1950 год. Старший брат Рабиса работал в колхозе деревни Кизганово. Работа его заключалась в том, что он ежедневно ездил в районный центр и привозил оттуда керосин, так необходимый по тому времени в деревне. Дорога туда и обратно была очень долгая и трудная. Брат приезжал уставший, с мокрыми обледенелыми портянками. Обязанность Рабиса заключалась в том, что он утром приводил лошадей с конного двора, а вечером уводил туда же. Конный двор находился от деревни примерно в двух километрах.

(Дальше повествование от первого лица. - O.K.)

- Однажды я привел лошадь на конюшню вечером. В ко-нюховке находились два конюха. Оба были мне хорошо известны, так как жили в одной деревне. (Один из них и сейчас живет там же, т. е. в деревне Кизганово.) Я сдал лошадь и зашел вместе с ними в конюховку. Один из конюхов попросил меня принести дров, которые находились через дорогу, напротив конюшню. Я пошел. Как только я стал набирать дрова, наклонившись, мельком увидел, что по дороге к нам идет дядя Салип. Был у нас в деревне такой высокий, здоровый мужик. Идет дядя Салип с вилами на плече. Я продолжаю набирать дрова, но что-то мне показалось подозрительным, вроде бы это и не дядя Салип. Я распрямился и глянул на идущего. По дороге шел громадный мужик с вилами на плече, гораздо больше самого большого в нашей деревне дяди Салипа. Дрова у меня невольно выпали из рук, и я, с диким криком перебежав дорогу перед идущим, бросился в конюшню. На мой крик выскочили из конюшни мужики, увидели идущего. И все мы трое бросились бежать за ним.

Громадный мужик большими прыжками побежал от нас в сторону конюшни, и мы ясно видели его на фоне глухой стены помещения. Вокруг него стало появляться белое или светлое пятно, как будто свечение. (Раньше, когда он шел по дороге, я этого не видел.) И, растворившись в этом белом, или светлом пятне, прошедший исчез. Мы добежали до глухой кирпичной стены конюшни, где было это белое пятно. Но уже никого и ничего не было. Лошади, что стояли во дворе конюшни и в самой конюшне, были совершенно спокойны. Мы схватили вилы и начали осматривать сеновал и конюшню. Осмотрели все, но никого нигде не нашли.

Видимо, не раз и не одному на этом месте что-то казалось. А поэтому эту конюшню разобрали (хотя она была почти новая) и перенесли на другое место.

В Полтавской области

[Пястун Анна]

- Когда мне было лет 14, я работала у пана на сельхоз-работах в поместье хутора Веречета Полтавского района той же области (фамилию, имя пана я не помню). Однажды утром (осенью 1930 года) мы встали с постелей, вдруг в дверь кто-то постучал. Ахмистриня (экономка) Нина пошла открывать дверь и только открыла ее с крючка, как в дверь зашел вроде человек, покрытый весь шерстью, весь лохматый, черный с рыжим. Ахмистриня закричала диким голосом, а мы выглянули из своей комнаты, увидели и тоже заорали. Ахмистриня забежала в нашу комнату и стала выглядывать на пришедшего из-за двери. Вошедший подошел к горячей плите и стал над ней греться. Мы все слышали, как он дрожал от холода, даже зубами чакал. На улице было раннее утро, дождь, роса и довольно-таки прохладно. На наш крик, который не прекращался, из своей комнаты выглянул пан. Увидел этого лохматого человека, но не вышел, а скрылся за дверью, потом, приоткрыв дверь, бросил ахмис-трине белье (кальсоны и рубаху) и сказал: «Отдай ему белье и скажи пусть уходит».

Ахмистриня взяла белье и бросила пришедшему со словами: «Бери и уходи!»

Лохматый взял белье, повесил через руку (руки тоже были лохматыми) и ушел. Лицо его тоже было все покрыто шерстью, сам он был невысокого росту, примерно с меня (1 метр 60 сантиметров), сгорбленный, скорченный, то ли сутулый, то ли горбатый. А может, от холода такой. Стоял он у плиты минут пять, не больше. Откуда он пришел и куда ушел, никто не видел. Двор пана был большой, много было рабочих, но, кроме нас, его никто не видел. Днем мы пошли на поля жать и увидели, что то белье, что дала ахмистриня, лежит на дороге примерно в километре от хутора, все порванное на ленточки. Вокруг было много деревень, но никто его не видел ни раньше, ни позже.

Пришедший ничего не просил, ничего не говорил. Пришел тихо, ушел тихо...

Вести из Салехарда

[Юрий Кукевич. Журналист, окружная газета «Красный Север»]

На Ангальском мысу

- Я коренной житель города Салехарда. Здесь родился, здесь вырос, здесь живу. Сейчас мне 37 лет (год рождения -1950). А тогда мне было 17 лет, значит, это было в 1967 году. Сидел я на берегу Ангальского мыса, что в 4-х километрах от города Салехарда. Тогда я ничего не знал, никогда ничего не слышал ни о каком снежном человеке. Да и не думал об этом никогда.

Сижу, ветер на меня дует, и вдруг услышал поскуливание, жалобное хныканье... Я замер и начал смотреть в ту сторону. Здесь у нас лесотундра. И вижу на холмистой местности в мою сторону движется каштаново-рыжее существо на двух ногах. Это существо напоминало чем-то идущего человека. Вроде бы человек что-то потерял и ищет на земле. Причем мне он показался не просто сутулым, а очень сутулым. Шел он, наклонившись вперед, и не по прямой, а слегка рыская из стороны в сторону. Ростом он был с меня (а я 175 сантиметров), может, чуть меньше. Наверное, это был детеныш. Почему? Да это я сейчас говорю, потому что представляю, какие они громадные могут быть, а решил так потому, что он очень жалобно поскуливал тоненьким голоском.

Прошел он от меня метрах в двадцати. Каштаново-рыжий. Полностью покрыт шерстью. Шел и вроде бы что-то искал на земле, тоненько скулил, хныкал.

Я как сидел, так и остался сидеть неподвижно. Только наблюдал. Я же говорил, что ветер был от него на меня, и я даже уловил запах. От него исходил какой-то кислый запах. Так он и ушел.

После я начал рассказывать про этот случай, и надо мной начали смеяться... Нуда, как всегда!.. Говорили, что это небритый бич салехардский из теплотрассы выполз и т. д. и т. п. Но с тех пор я стал интересоваться литературой по этой теме. И сейчас уже многое знаю, и все мне думается: как они живут? Чем питаются? Ведь здесь у нас такие морозы... В горах вроде бы такое возможно, но у нас в тундре, на вечной мерзлоте?

Мне много приходилось ездить, говорить с людьми. Я всегда интересуюсь, расспрашиваю, сам наблюдаю. Но больше в жизни ничего не пришлось увидеть, услышать.

Только один раз недалеко от Надыма мне рассказали такую историю. Но тут действительно мужики накануне пили...

Один из мужиков вышел из балка по нужде и вдруг видит, что перед ним стоит громадный темный человек. Он и заорал с испугу диким голосом! Другие повыскакивали из вагончика, но никто ничего не увидел. Этот громадный человек как хватил бежать и мгновенно скрылся, только остались на снегу бесформенные следы, полузасыпанные снегом. Это было примерно в 1980 году.

«Белый, лохматый...»

[Романова Галина]

- Мой сын Владимир находился в заключении в одной из ИТК города Лабытнанги. По дороге из Котласа до Лабытнанги я ехала с женщиной, женой одного из работников охраны мест заключения в Харпе. Это поселок городского типа, находящийся в 30 километрах от Лабытнанги.

Разговорились. Эта женщина, имени и фамилии которой я не помню, да и ни к чему мне это было, рассказала мне о событиях 1980 года, произошедших в их местности. Со слов ее мужа, однажды из их лагеря был совершен побег. А надо сказать, что совершен он был напрасно, т. к. бежать из этой местности практически невозможно. Это пустынная тундра, и вблизи проходят отроги Уральского хребта - скалистые, труднопроходимые осыпи.

Был организован поиск беглеца на вертолете. В эту поездку случилось нечто необыкновенное, запомнившееся всем. С вертолета работники охраны увидели на одном из участков облета громадного, обволошенного человека. Про себя, помня об основном объекте поиска, они отметили это место, решив, что еще туда вернутся. И продолжили свою работу. Действительно, обнаружив беглеца и доставив его на место, захватив с собой веревки, они вернулись к запомнившемуся месту. План был такой: сделав петли на веревках, попытаться подхватить с вертолета этого человека.

Вначале шло по задуманному. Но когда приступили к основному, обнаружив этого белого человека, а именно стали набрасывать на него веревки, вдруг услышали крик такой силы, что он заглушил звук работающего вертолета. Это была дикая, звериная, мощь голоса. Они испытали невольный страх и прекратили ловлю, помимо воли. Между ними (вертолетчиками) шел разговор о том, как было бы важно для науки поймать такое существо. К тому же кто-то говорил, что за поимку его обещаны большие деньги. Расстроенные, они вернулись обратно.

«Душа улетает...»

[Кожевников Петр Матвеевич.]

- Я живу и работаю в поселке Харп.

Вы меня спрашивали про белого человека. Так вот что я вам скажу: ничего подобного не было. Никто ничего не знает. Если бы это было, точно бы хоть кто-нибудь да знал. А то никто ничего не знает. По-моему, все это выдумки. Я тоже в это плохо верю.

А вот что было со мной, точнее, с нами, я расскажу.

Было это примерно где-то в 1976 году. Поехали мы на охоту. Нас было пять человек. Я, Дектеренко Владимир - шофер, начальник энергопоезда Смирнов, директор завода ЖБИ и еще В. Кудрявцев.

Было это осенью на речке, что носит название Макар Рузь, что недалеко от п. Харп. Здесь у нас Полярный Урал, горы. Остановились в долине этой речки возле ямы с хариусами. Сварили уху и, забрав все пожитки, залезли в свой вездеход ГАЗ-71, чтобы поужинать. А ружья остались возле машины. Я вышел из машины, чтобы забрать ружья, и тут услышал... Вернее, слышали все, что кто-то крикнул. Этот крик был такой сильный, сначала ближе, потом удалился. Стало всем страшно, появилось непонятное волнение. Такое состояние, вроде как «душа улетает». Даже сейчас, как вспомню то состояние, становится не по себе. Что это было, кто издавал эти звуки, все мы не знали, да и сейчас я не знаю, но звуки были очень сильные, могучие, устрашающие.

Вот и все. Я это вспомнил после вашего рассказа о «белом человеке». Тоже был страх и непонятное состояние...

А ведь мы были с техникой и очень вооружены.

«Не верю, но...»

[Ермоленко Юрий Павлович]

- Я ни во что такое не верю. Да и где, и как можно выжить в наших крайне северных краях?

Но однажды, когда я работал ветеринарным врачом и был в ненецком селении, мне рассказали одну историю. Я в этом очень усомнился и сказал, что такого не может быть. Тогда они пригласили всех других жителей стойбища и все: женщины, дети, старики и старухи - все, кто в тот момент был в стойбище, стали уверять меня, что все они это видели своими глазами. А видели они какого-то духа или бога в старинном церковном одеянии, который шел недалеко от их стойбища по самому берегу озера, а может быть, даже и по воде, но возле берега...

Все отмечали одну интересную деталь: погода перед его приходом и после устанавливалась очень хорошая, теплая, спокойная.

И они же уверяли меня в том, что он вроде бы тут и живет или бывает. Многие его видели, и не один раз и не один год!

Было это недалеко от города Салехарда.

«На Ямале»

Однажды команда катера решила заночевать у берега таёжной речки. Причалили, закрепили катер, и все спокойно уснули. Но на рассвете их разбудил топот пробегающего по берегу стада оленей. Все бросились к иллюминаторам и стали наблюдать за стадом оленей. Они убегали в большой панике. И тут на людей тоже что-то нашло. Появилось чувство тревоги. Все до одного увидели, что за стадом оленей идет громадный человек. Вернее, видели идущего только от земли до пояса. Выше видеть не позволяли иллюминаторы катера. Олени бежали, а человек шел скорым шагом... Никто из них не знал о существовании неизвестного, никто никогда ничего о нем не слышал. Но тут все были в страхе. Никто из них не вышел на палубу, чтобы посмотреть этого человека, идущего в полный рост. Но переждав некоторое время, когда идущий, по мнению членов команды, отошел на приличное расстояние, они снялись с якоря и уехали. Первое время даже между собой про этот случай не могли говорить. И только спустя некоторое время смогли рассказать...