«Народ, не знающий своих корней, не достоин будущего» — гласит древняя мудрость. При этом главным «корнем» или стержнем любой нации является его священная книга, в которой запечатлены духовная культура и сакральная (священная) история того или иного народа. Когда-то подобными книгами, с заключенными в них священными знаниями, обладали многие древние цивилизации мира.Исконное и самобытное (дохристианское) религиозное мировоззрение также было присуще нашим далеким предкам. Причем в таком виде, что тезисы о «диких нравах» и «зверином существовании» в дохристианский период выглядят просто нелепо. Но самое примечательное, что о тех отдаленных временах свидетельствует древнейшая священная книга, известная в русской культурной традиции под именем «Голубиная».
«Голубиная книга» практически неизвестна современному поколению. Хотя, в отдаленные от наших дней эпохи, она раскрывала перед своими слушателями тайное Знание о происхождении мира, природного и социального, о его сущности, о появлении в нем добра и зла, другими словами, содержала в себе «все мудрости повселенныя». Уникальность «Голубиной книги» заключается в том, что она единственная во всей русской литературе дает внебиблейскую историю возникновения и целостную картину мира таким, каким видели его наши далекие предки.
«Голубиная книга» есть нечто большее, нежели просто книга. Даже само название Книги: «Голубиная» (или, согласно другим вариантам: «Глубинная», «Потаенная», «Сокрытая») — говорит о Божественности и Сокровенности ее.
Насколько можно судить, основы этого священного сказания начинают закладываться практически одновременно с возникновением человеческого мышления в связи с постановкой вопросов об окружающем мире. По объективным причинам точно определить этот момент невозможно, поскольку он может исчисляться сотнями тысяч лет. Однако, на основе имеющихся многочисленных данных, можно уверенно сказать, что окончательное сложение структуры священных текстов о «Голубиной книге» и целого ряда ее сюжетов уже зафиксировано в момент распада индоевропейской общности более пяти тысяч лет до н.э.
В ближайшее к нам время духовные стихи о «Голубиной книге» были впервые записаны в середине XVIII века, и с тех пор их многообразные варианты неоднократно фиксировались в крестьянской среде, у бродячих певцов — калик перехожих, в частности и в Карелии.
Петроглифы Карелии также считаются одними из главных туристских брендов, тем более, что открытия новых наскальных изображений продолжаются до сих пор. Последние открытия неизвестных ранее петроглифов были сделаны совсем недавно — в 2005-м году совместной экспедицией карельских и британских археологов на реке Выг и в 2008 году на побережье Онежского озера. Сама же традиция наскального искусства в Карелии охватывает тысячи лет — от конца пятого до начала третьего тысячелетия до н.э., иначе говоря, возрасту гравировок не менее семи тысяч лет. Возможно, даже больше, принимая во внимание современные радиоуглеродные корректировки дат. Получается, что они создавались до постройки знаменитых египетских пирамид и древнейших цивилизаций Шумера и Аккада.
Наскальные рисунки — это не просто картинки с натуры, это переработанный сознанием человека реальный мир, связанный с культом, системой верований и обрядов, мироощущением людей в целом. Вне всякого сомнения, они занимали важнейшее место в жизни древнего человека.
С целью «прочтения» карельских петроглифов применялся материал финно-угорской мифологии. Все попытки оказались неудачными. Не будем забывать, что финно-угорские племена появились на Русском Севере в районе 1-11 тысячелетия до н.э. Следовательно, создателей петроглифов отделяет от фиино угров временной массив не менее трех (I) тысяч лет. Поэтому в мифологии финно-угров много заимствований из древнейшей индоевропейской традиции, ив фольклора славян, балтов и германцев.
Наиболее продуктивным оказалось использование индоевропейской мифологии (в первую очередь, русской) в качестве ключа к прочтению карельских петроглифов. а именно — сюжетов духовного стиха о «Голубиной книге». Оказалось, что смысл этих «глубинных Знаний», обращенный к будущим потомкам, т.е. к нам. и источником которых являлась «Голубиная книга», заложен, в частности, в онежских петроглифах.
В процессе проверки предположения был замечен удивительный процесс — наскальные рисунки уточняли уже не ясные со временем образы духовного стиха, а Стих делал понятным изображение на камне. Поражает воображение и то, что Стих о «Голубинной книге» пелся на берегах Онежского озера до первой половины XX века, сохраняя память о событиях и мифологии более чем семитысячелетней давности. Сюжеты, запечатленные на карельских скалах, достоверно и убедительно совпадают с мифами древнейших индоевропейских преданий, с иранской Авестой и индийскими Ведами. Как известно, первые записи Вед были сделаны во втором тысячелетии до Рождества Христова, а Авесты — в первом тысячелетии до Р.Х. Наскальные изображения были высечены на III-IV тысячелетия раньше. Следовательно, они являются исходным текстом по отношению и к Авесте, и к Ведам.
Например, фигура «Беса». Она расположена на Бесовом Носу Онежского озера, является самой известной из всех онежских петроглифов и, вместе с тем, совершенно непонятой. Кандидат исторических наук, исследователь онежских петроглифов Г.Базлов в своей книге «Где лежит «Голубиная книга?» назвал ее условно Адамом. Используя это имя. он попытался обозначить круг древнейших представлений о происхождении Вселенной и человека. Есть несколько вариантов, объясняющих происхождение имени Адам. Одно из них, семитское, говорит, что имя Адам происходит от слова «земля», из которой он был сотворен. Есть и созвучное индоевропейское слово, в переводе с санскрита означающее «один» — «первый», которым нарицательно обозначают первочелове-ка. Однако, наиболее полное, детальное соответствие онежскому изображению первопредка обнаруживается именно в духовных стихах о «Голубиной книге»:
*До с начала века животленного
Сотворил Бог небо с землею.
Сотворил Бог Адома с Евою».
Адам «разделяется надвое». Осью, рассекающей на две равные половины изображение Адама, служит глубокая трещина в скале. Разлом гранитной плиты был использован художником в качестве элемента композиции. Трещина-разлом передает особый смысл мифологического расчленения, разделения первочеловека. Подобный прием продуманного использования рельефа камня в качестве смыслового элемента рисунка известен в искусстве и неоднократно отмечался исследователями наскальных изображений.
Легенды о перво человеке, или о первом божественном человекоподобном существе, распространены по всему миру. В мифах и преданиях разных народов есть представление о мужском и женском началах перво человека. Расчленение, разделение (в Библии это выражено символикой «ребра») его тела на два начала, мужское и женское, символизируют две половины «расколотого» изображения Онежского Адама. Сохранение подобных мифов очень близко у разных народов, даже не находящихся в антропологическом или лингвистическом родстве. Везде повествуется о перво человеке как о прародителе, причем во многих сказаниях (и в духовных стихах о «Голубиной книге») он осмысляется не только как предок людей, но и как материя, из которой появился видимый мир.
Во всех версиях духовного стиха о «Голубиной книге» Адам — это прародитель людей, и из его частей, так же, например, как и из частей тела индийского Пуруши, происходят сословия:
«Оттого у нас в земле цари пошли — От святой главы от Адамовой; Оттого зачались князья-бояры — От святых мощей от Адамовых, Оттого крестьяне православные — От свята колена от Адамова.» Изображение Онежского Адама трехчастно. Отдельно прорисована голова, массивный корпус с руками.
оги, согнутые в коленях. Создается впечатление, что древний художник пытался выразить в изображении Адама идею троичности человеческого общества, где каждое из сословий произошло от определенных частей перво предка: цари (священство) — от главы, воины — от мощей, крестьяне — от колен.
Некоторые исследователи полагают, что поза Адама, его согнутые в коленях ноги обозначают танец, пляску. Скорее всего, это действительно так, поскольку в славянской (и не только в ней) мифологии сохранились четкие представления о пляске как о творческом акте.
Над левым плечом Онежского Адама изображен большой солярный символ, который в точности повторяет изображение левого глаза Адама. Оба рисунка {глаз и солнце) тождественны и отличаются только размерами. Символ солнца изображен в непосредственной близости от лица Адама и, исходя из анализа легенд о происхождении мира и человека, в частности, из анализа духовных стихов о «Голубиной книге», сам собой напрашивается вывод, что данная композиция изображает момент происхождения (рождения) солнца из глаза перво предка. В славянском фольклоре утренняя заря зовется «Оком Божьим». «Зори утренни от очей Господних», — подтверждает «Голубиная книга».
Поверх левой руки изображения онежского перео человека предположительно в XV веке «выбит» православный крест. Исследователи карельских петроглифов склонны видеть в этом отражение борьбы христианства с язычеством. Но, если допустить, что наскальное изображение Адама (Беса — в привычной трактовке) воспринималось негативно, в качестве беса, то логично предположить, что для защиты от влияния нечистого духа верующий христианин начертал бы крест поверх «бесовского» изображения. Другими словами, перечеркнул бы или заслонил бы крестом само изображение. Крест же расположен поверх левой руки, почти вложен в руку. Подобное изображение креста, нанесенное не поверх изображения, а рядом с фигурой «непримиримого идеологического противника», трудно считать отпечатком борьбы христианства с язычеством. Отсутствуют также следы искусственного повреждения фигуры Беса.
Трудно представить себе, что такое изображение креста нанесли православные монахи, стремясь «победить нечистого». Дело в том, что в православной иконографии крест в руке человека изображается в том случае, если тот признается исповедником веры или мучеником. Сознательно изобразить крест в руке «беса» — кощунство.
Возможно, что человек, наносивший на скалу изображение креста, не видел в фигуре «беса» противника, а считал ее изображением первопредка, которому был добавлен христианский атрибут. Крест мог быть нанесен с целью уточнения положительного смысла образа, чтобы в будущем избежать неверных и негативных толкований при прочтении наскального изображения.
Скорее всего, христианин, выбивший крест на скале, знал Стих о «Голубиной книге» и соотносил сюжеты, изображенные онежскими петроглифами, с «Книгой». Тогда можно говорить, что еще в XV веке наскальные изображения Онежского озера были понятны местным жителям и читались! Велика вероятность, что фрагменты традиции прочтения онежских петроглифов сохранялись до XX века, ведь недаром Заонежье — крупнейший заповедник русской эпической традиции. Показательно также, что известнейшие сказители, певшие духовные стихи о «Голубиной книге», проживали в каких-то десятках километрах от древнего памятника. Не менее вероятно, что эта традиция умения читать стихи «Голубиной книги», зафиксированные в наскальной живописи Карелии, жива и поныне! Интересно, но мотивы духовных стихов о «Голубиной книге» выражены не только в камне. Совершенно тождественные петроглифам мотивы содержатся в русской вышивке и домовой резьбе.
Зная духовные стихи о «Голубиной книге», «ключ» к прочтению петроглифов, и побывав на заветных скалах, можно представить (и восстановить), как на берегах Онежского озера тысячелетия назад мудрый певец шел по «листам Книги» и пел слушателям о «тайнах повсе-ленных», постепенно открывающихся в лучах восходящего Солнца.
Одним словом — глубокий и правильный анализ духовных стихов о «Голубиной книге» дает возможность правильного прочтения карельских петроглифов — онежских и беломорских. Правильное прочтение карельских петроглифов дает истинное представление о содержании самой «Голубиной книги», что, в свою очередь, дает нам истинное представление о древнейших истоках нашей истории и глубочайших истоках нашего миропонимания.
У нас на Русском Севере, в Карелии, находится самая древняя индоевропейская книга, а русские являются носителями традиции ее чтения, сохранившими живую нить, соединяющую нас с нашими предками — предками всех европейских народов.