К библейским текстам трудно подходить с точки зрения логики. Однако для понимания личности Понтия Пилата все же лучше опираться на логику, поскольку христианские и иудейские источники дают разные оценки самому Пилату и его деятельности...

Понтий Пилат (Pontius Pilatus) был римским аристократом из сословия всадников. По одной из легенд, Пилат родился вне брака от царя Майнца - Тира. Так что не исключено, что по национальности он германец.

По другой, более прозаической, версии Пилат родился в обычной римской, хотя и знатной, семье и принадлежал к древнему роду Понтиев из области Самниу-ма в Средней Италии. Надо полагать, Понтий успешно проявил себя на службе в армии, поскольку Пилат -прозвище, образованное от названия римского копья -«пилум». Это копье было одним из основных атрибутов вооружения легионеров, и известно, что Гай Марий усовершенствовал его. При попадании в цель наконечник копья изгибался и, вонзаясь в щит врага, надламывался, и древко волочилось по земле, затрудняя противнику возможность защищаться. Так что Понтий Пилат, возможно, получил свое прозвище за умение метать копье.

Зять императора

Карьера Понтия Пилата развивалась вполне неплохо, чему безусловно способствовала удачная женитьба на незаконной дочери императора Тиберия, внучке императора Августа - Прокуле. Однако он и сам пользовался благосклонностью императора Тиберия, получив титул «друга кесаря».

Считается, что Пилат был ровесником Христа, поэтому его административная деятельность началась довольно рано. В 26 году н.э. император Тиберий назначил его префектом Иудеи на смену Валерию Грату. В некоторых исторических источниках и в книге Михаила Булгакова Пилата называют прокуратором, однако это неверно. В 1961 году в Кесарии была найдена каменная плита с выбитой на ней надписью, согласно которой следует, что Понтий Пилат занимал все же должность не прокуратора, а префекта. Однако и это была очень серьезная и ответственная должность, чем-то схожая с нынешним губернаторством. Пилат правил не только Иудеей, но также Идумеей и Самарией. В его задачу входило, прежде всего, поддержание римского владычества на данной территории, а также обеспечение общественного порядка, надзор за поступлением налогов, отправление правосудия.

В должности префекта Иудеи Понтий Пилат пробыл десять лет - с 26 по 36 годы, достаточно долго по тем временам. Причем необходимо учитывать, что ему приходилось искусно лавировать между молотом и наковальней. С одной стороны, нужно было угодить переменчивому настроению императора Тиберия, а также своего непосредственного начальника - наместника Сирии, которым в то время был римский экс-консул Виттелий - представитель древнего патрицианского рода, человек, обладавший огромными связями и могуществом. А с другой стороны, необходимо было сладить с капризной иудейской знатью, которая чуть что - сразу жаловалась легату Виттелию, а то и самому императору Рима. Практически сразу после заступления на должность префекта она вынудила Понтия поумерить свои амбиции.

Либеральный «оккупант»

По приезду в Иудею Пилат повел себя в духе представителя страны-победителя на покоренной территории. Он торжественно вступил в Иерусалим в сопровождении легионеров, несших позолоченные щиты (signa) -символ Римской империи и штандарты, на которых были изображения императора. Однако иудеи выказали себя отнюдь не как покоренная нация. По их понятиям, изображения людей считались проявлением идолопоклонства, а потому римские щиты и штандарты они объявили оскорблением их народа и глумлением над их религией. В знак протеста иудеи устроили массовую акцию. Толпы их пришли в Кесарию и устроили перед резиденцией Пилата «несанкционированный митинг протеста». Пилат призвал их разойтись, пообещав в случае неповиновения разогнать силой. Но тут случилось непредвиденное: евреи, обнажив спины, бросились на землю в знак того, что предпочитают погибнуть, нежели отступить. Они пролежали пять дней и ночей перед дворцом Пилата. Но тот не уступал. Тогда иудеи пролежали еще пять дней и ночей на стадионе, отказываясь двинуться с места. И тогда Пилат смирился, отдав приказ вынести щиты и штандарты из Иерусалима.

Гордость римского префекта, безусловно, была уязвлена, но деваться по большому счету ему было некуда. Части римской регулярной армии находились в Сирии и подчинялись легату Виттелию. В распоряжении же Пилата были лишь вспомогательные части, которые состояли из ненадежных представителей племен, находившимися в союзных или договорных отношениях с Римом. Пришлось Понтию Пилату в дальнейшем действовать более дипломатично и искать компромиссы с иудейской знатью.

Добро умножает зло

Например, как-то через несколько лет после своего вступления в должность Понтий Пилат решил сделать благое дело для Иерусалима - построить в нем водопровод. Но тем самым вызвал ненависть к себе у ортодоксальных евреев. Все дело в том, что на строительство акведука префект употребил деньги святилища Храма. Иудеи опять расценили это как святотатство и устроили демонстрацию, препятствующую работам. Однако Пон-

тий Пилат, хорошо знакомый с методами политической борьбы в Риме, применил один из них в Иудее. Часть своих воинов он переодел в еврейскую одежду, дал им дубины и бичи, которые они должны были спрятать под хитонами, и велел им окружить толпу со всех сторон. По его условному сигналу начался разгон демонстрации - бичи и дубины были пущены в ход. Акведук Пилат достроил, не потратив на это ни одной монеты из государственной казны и налогов. А в благодарность получил шквал жалоб на себя.

Однако в истории осталась только одна казнь, с которой непосредственно связано имя Понтия Пилата. Это распятие Христа. Однако, как пишут в Новом Завете, именно этой казни он как раз и не желал. И всячески пытался ее избежать. Вместо вынесения обвинительного приговора Пилат сначала отослал Иисуса к тетрарху (правителю одной из областей Римской империи) Ироду Антипе. А когда тот не помиловал проповедника, Пилат предложил иудейскому народу помиловать одного из осужденных на выбор - безжалостного злодея Варраву или кроткого Мессию. Народ решил сохранить жизнь разбойнику и убийце. И тогда Пилат, по старинному иудейскому обычаю, символизировавшему невиновность в пролитии крови, умыл руки.