Противники существования космических кораблей пришельцев требуют: «Покажите нам кино- или фотодокумент, однозначно говорящий о реальности инопланетного вторжения!» Таких документов сотни, однако видеть их оппоненты уфологов категорически не хотят.

Наиболее мощным ударом по скептикам послужил так называемый фильм Сантилли. Это несколько роликов полупрофессиональной пленки, купленных англичанином итальянского происхождения Рэем Сантилли у некоего анонимного продавца, гражданина СШ А, якобы участника киносъемки места катастрофы НЛО под Розуэллом в 1947 году и вскрытия тел двоих инопланетян.

С самого начала

Сантилли – не уфолог, а просто деловой человек, умеющий делать деньги в кинобизнесе. Он покупает раритетные кинопленки, например оставшиеся в свое время «за кадром» рабочие съемки кинозвезд, и с выгодой их продает. Маленький нюанс: чтобы в этом бизнесе быть успешным, категорически нельзя торговать фальшивками, иначе мгновенно нарвешься на очень большие неприятности – как по деньгам, так и хуже, вплоть до тюремного заключения.
Предлагая на продажу пленки с записью инопланетных чудес, Сантилли был абсолютно уверен в подлинности ленты. Учтем: для покупки ленты он одолжил 150 тысяч долларов у немецкого предпринимателя Фолькера Шпильберга и был обязан эти деньги отбить и, естественно, сам планировал на этой сделке заработать. При малейшем риске быть уличенным в фальсификации Сантилли просто утонул бы в море неприятностей. Но он и бровью не повел, когда свора скептиков кинулась критиковать его фильм.

Критики начинают – и проигрывают

«Разумеется, фальшивка! Сделано на коленке в подпольной студии!» – завопили бесчисленные критики. Однако, чтобы оспорить подлинность кинодокумента, начинать нужно с кинопленки, на которой он снят. Пленка – «Кодак Супер ХХ», кодировка на перфорации – квадрат и треугольник.

Специалист из «Кодака» даже не задумывался с ответом: «квадрат и треугольник» – кодировка пленки, выпускавшейся в 1927, 1947 и 1967 годах. Затем система маркировки сменилась. Но как локализовать момент выпуска пленки? Какой именно год?
Оказывается, легко. Прогресс на месте не стоял. В 1920-х годах «Кодак» гнал пленку на целлулоидной основе, в 1940-х – на основе ацетопропионата, в 1960-х его сменил триацетат. Фирма стремилась максимально понизить
пожароопасность пленки. Целлулоид горит, как порох, ацетопропионат – хуже, триацетат практически не горит. Так вот, пленка

Сантилли выполнена из ацетопропионата. Получается 1947 год, как ни крути…
Но, может быть, жадный до денег Сантилли нашел где-то на складе неликвидов старую пленку 1947 года и снял на нее искусную фальшивку? Опять не срастается. «Кодак Супер ХХ» – пленка особо высокой светочувствительности, предназначенная для съемок при слабом освещении. Платой за светочувствительность служит краткое время «жизни», всего за два года фотослой пленки разлагается напрочь даже в герметичной коробке. Не использовал пленку за два года? Выбрось в мусорное ведро. Вывод: фильм Сантилли мог быть снят только и исключительно в интервале с 1947 по 1949 год.

А разве можно утащить сверхсекретное кино у дяди Сэма?

Как ни странно, да. Этому способствует суперсверхсекретность съемки.

Автор данной статьи работал на режимных объектах и с порядком проведения различных инструментальных, в том числе кино-, фото-, видеоизмерений и записей знаком не понаслышке. Пленка, фотопластинки, аудио- и видеокассеты всегда выдаются исполнителю кладовщиком строго под запись, и так же принимаются, и все это остается в конторских книгах, и «заныкать» хотя бы кадр очень сложно! А нарушителя серьезно накажут. Нет, не расстреляют и даже не посадят, просто выгонят из проекта на рядовую должность, не связанную с серьезной работой. А это такая горькая и обидная пощечина, что уважающий себя сотрудник никогда не пойдет на нарушение режима секретности.

А вот «суперсверхсекретность»… В таком режиме количество участников, даже не посвященных в тайну, а побывавших «рядом с тайной», сокращается до минимума. Как шутили у нас в морском спецназе, «даже трое могут сохранить тайну, если двое из них – мертвы». Шутки шутками, но если о существовании документа (той же кинопленки) знает только один человек, ничто не мешает ему прибрать этот документ к рукам.

Когда включен режим «суперсверхсекретности», в разведке поступают так: оператор надевает гражданскую одежду и покупает кинопленку в обычном магазине за наличные. После покупки остается всего лишь оттиск на кассовой ленте, который после ежемесячной проверки налоговиков окажется в мусорной корзине. Все, концы в воду, нигде, ни в каких реестрах не осталось ни следа денег, потраченных на кинопленку (бумагу, кассеты и т.п.). Ни имен, ни банковских реквизитов.

Далее. Оператор работает, проявляет киноленты и отправляет их в Вашингтон. Однако некоторые пленки из-за плохих условий съемки нуждаются в особых условиях проявки, на что времени у оператора нет – он в глубоком и непрерывном цейтноте. Коробки с такими пленками он помечает и оставляет «на потом». Сколько пленки было куплено, сколько подлежит сдаче – не знает никто, кроме оператора. В итоге у него осталось 5, или 15, или 25 коробок пленки. Он их проявляет и спокойно оставляет себе. И спустя много лет оператор находит покупателя для неплохого товара.

Битье лбом о железную стену

А критики не унимались. И каждый раз с разбегу бились головой о стену неопровержимых фактов. Так, например, в кадре присутствует телефон со спиральным шнуром типа «поросячий хвостик». Скептики радостно заявили, что в 1947 году таких аппаратов еще не было.

– Да мы уже с 1946 года выпускаем такие аппараты, – флегматично заявили инженеры компании «АТТ». – И первыми у нас купили эти игрушки именно вояки!

Так же закончилась попытка оспорить аутентичность набора хирургических инструментов, которым пользовался врач, выполнявший вскрытие инопланетянина.

– Стандартный набор инструментов армейского хирурга 1940-х годов, – прокомментировали опытные военные врачи армии США. – Кстати, и комбинезон химзащиты тоже самый обычный для 1940-х. (В кадре в этой одежде – врач.)

– Съемка неправильная! – нашлись скептики. – Короткие огрызки ленты, тут расфокусировка, тут выдержка хромает! Явная фальшивка!

– Это же «Белл-Хауэлл», стандартная армейская ручная кинокамера 1940-х, – пожали плечами старые военные кинооператоры. – Она заводится ключом, как будильник, и работает 30 секунд. Потом нужен перезавод. И автофокуса у нее нет, при смене плана нужно менять объектив, что на скорую руку не сделаешь. А если оператор в костюме химзащиты – скажите спасибо, что он вообще нащупал видоискатель и хоть что-то в кадр поймал!

Так обрушились претензии особо умных критиков к качеству съемки.

Что в сухом остатке?

А в сухом остатке имеем кинодокумент, подлинность которого не смогли оспорить сотни критиков – ни с точки зрения техники киносъемки, ни с точки зрения практики патологоанатомии, ни с точки зрения исторической достоверности.
Сегодня абсолютно безразлично, что говорит о фильме человек, запустивший его в научный оборот, Рэй Сантилли. Документ обрел собственную жизнь и в чьих-то свидетельствах своей подлинности уже не нуждается. И старина Рэй прекрасно об этом знает и потому с легким сердцем говорит, что фильм представляет собой фальшивку. Ему-то что? Взятые в долг у Шпильберга деньги он уже отбил, и сверх того заработал отлично, а проблемы уфологов его не волнуют.
Но все факты доказывают, что это фильм, снятый на пленке 1947 года камерой 1947 года в условиях, соответствующих только и исключительно 1947 году, на котором запечатлено вскрытие существа, не принадлежащего к животному миру планеты Земля.